Цитата на тему: Вживаться — это слишком психиатрическое слово. Михаил Чехов говорил,Вживаться — это слишком психиатрическое слово. Михаил Чехов говорил, что вжиться можно до сумасшествия… Похоронить любовь в душе — все равно что сдерживать гнев. Она просто пожирает тебя изнутри, доводя до сумасшествия. Я вся — одна сплошная любовь к тебе. Даже, пожалуй, слово «любовь» — это еще слишком слабо. У меня к тебе такое чувство, какое только разве к богу можно питать: тут все — и благоговение, и любовь, и послушание. Знание можно передать, мудрость же — никогда. Её можно найти, ею можно жить, ее можно сделать своим парусом, ею можно творить чудеса, но облечь ее в слова, научить ей кого-либо невозможно. Одно слово… О, я безумец! Это слово… я со слезами повторял его накануне, я расточал его на ветер, я твердил его среди пустых полей… но я не сказал его ей, я не сказал ей, что я люблю ее… Слишком сильные, слишком красивые, слишком мудрые не могут быть любимы, это дань, которую они платят за все свои достоинства. — Кажется, я выпил слишком много, — сказал он. Никогда. Страшное слово. Самое страшное из всех слов человеческой речи. Никогда. Слово это сравнимо только со словом "смерть". Никаких "может быть" или "а если?". Никогда. … в человеческом языке есть слово, о которое разбиваются все наши надежды и желания, и слово это: надо. в сутках 1440 минут, Всех интересует, когда можно считать любовь настоящей — так вот вам ответ: когда боль не проходит, когда рана не заживает и когда уже слишком, слишком поздно. А назавтра опять мне играть свою роль Я оттого не люблю слово "любовь", что оно для меня слишком много значит, больше гораздо, чем вы можете понять. Он говорил, что очень счастлив со мной, но я здраво отношусь к мужской лести. Даже мысли не допускала, что это правда. Да пошли они все! Я столько раз говорил это про себя, что на лбу у меня уже могла появиться вытатуированная надпись. Ты скоро почувствуешь, что разрушил. Раньше я говорил: «Я надеюсь, что все изменится». Затем я понял, что существует единственный способ, чтобы все изменилось – измениться самому. Никто никогда мне не говорил о том, что я красивая, когда я была маленькой девочкой. Всем маленьким девочкам следует говорить о том, что они красивы, даже если они таковыми не являются. Не люблю я зимы и не верю тому, кто говорит, что любит её. Надо перестать позволять себя есть, когда находят тебя особенно вкусным, — это знают те, кто хотят, чтобы их долго любили. Я не из тех, кто затаивает злобу. В самый момент предательства я чувствую себя так, будто меня ударили ножом в спину, и, конечно, моя первая реакция — «Я убью этого ублюдка!» Но это проходит. Я заставляю себя справиться с этим чувством. Я не задерживаюсь на нём. Оно того не стоит. Меня много предавали, но я стискивал зубы, прикусывал язык и говорил: «Да пошли они!» Я более высокий и принципиальный человек, чем Джордж Вашингтон — он говорил, что не может врать, а я могу, но не делаю этого. Я всегда говорил и никогда не откажусь от своих слов, что самые интересные люди живут в России. Я каждый раз говорил ей, что дружбы между мужчиной и женщиной не существует. Она каждый раз меня спрашивала: "А как же мы с тобой?". Я каждый раз опускал глаза и смущенно бурчал: "А, ну да, точно". Слова о любви бессмысленны. Я мог кричать тебе, что люблю, тысячу раз в день, и всё равно ты бы сомневалась. Вот я и не говорил о своей любви, я ею жил. Не верьте в преимущества раннего пробуждения, что бы там не говорил помешанный на этом деле Франклин.
Лучшие цитаты прошлых лет
|
