СМЕШНАЯ ИСТОРИЯ: БУДНИ ПОЛЯРНОЙ АВИАЦИИ  80-е годы, Ненецкий автономный округ,

БУДНИ ПОЛЯРНОЙ АВИАЦИИ 
80-е годы, Ненецкий автономный округ, аэропорт Амдерма, метель, нулевая видимость. В дупель пьяный летчик сажает свой самолет поперек полосы. 
Трезвый в такую погоду вообще бы не полетел. Кому об этом случае рассказываю, не верят. А чему здесь не верить? Самолет-то Ан-2, он при встречном ветре может вообще без пробега сесть. Ветер был поперек полосы, он поперек и сел, а иначе сдуло бы нафиг. На доклад сил уже не осталось, прямо в кабине и отключился. 
Руководитель полетов на своей эРПэшке носится по полосе из конца в конец, не может найти самолет, хотя ведь не иголка в стогу сена. 
Собрался уже было докладывать руководству о ЧП, как боковым зрением увидел «кукурузник» метрах в двадцати от полосы. 
На следующий день состоялся разбор полетов. Спрашивают этого летчика, как, мол, докатился до жизни такой, что сел за штурвал пьяным. 
А он говорит: — А я трезвый и не летаю, я на Ан-2 трезвым летать боюсь…

Советский Союз. Конец 70-х. Летное училище Гражданской Авиации. Первые
самостоятельные полеты. Курсанты, конечно, волнуются. Позывной командной
вышки, где находился Руководитель Полетов - "Рудокоп". И маленькое
отступление (это пригодится позднее): в те времена на одно крыло
самолета наносилось слово "СССР", а на другое его позывной (несколько
цифр).
Начались полеты. Через некоторое время истошный крик в эфире:
- "Рудокоп! Рудокоп! Я потерялся! Я потерялся!"
- "Рудокоп на связи. Кто вызывает? Назовите свой позывной!"
- "Я не знаю! Я не знаю!"
Руководитель полетов не выдерживает:
- "Посмотри на крыло! Что там написано?!"
Через паузу радостный ответ:
- "СССР!!!"

Стратегический аэродром. Большой. Взлетают и садятся, большей частью, большие стратегические бомбардировщики, разведчики и заправщики. Здоровые дуры с огромными баками, у которых обычно по 4 двигателя. 
На пульт диспетчера аэродрома поступает сигнал: 
- Лечу на одном двигателе, шасси не выпускается. 
Сразу пожарная тревога - спасатели, медики, пожарники собираются вокруг взлетной полосы. Пожарники сразу с двух сторон, с готовыми машинами и шлангами наперевес. Тут в тишине доносится тихий гул и на полосу садится самолет. У всех сначала оцепенение, потом злоба и маты, после просто ржач. Но, шутник свое получил. Обычно, офицера при солдатах не ругают и не наказывают. Но, тут командир не стал дожидаться и прямо на полосе проверил на прочность челюсть пилота. 
Так вот, прилетел он на кукурузнике - у которого отродясь не было больше 1 двигателя и шасси никогда не убиралось.

История не смешная, скорее философская, но очень хочется поделиться. Еду в маршрутке. Всю картину не видел, но представляется так: наша маршрутка по левой полосе (2 полосы в каждую сторону) обгоняет другую, и, ускорившись, причаливает к остановке. Вероятно, подрезал коллегу. Иначе никак не объяснишь того, что произошло. На остановке резко открывается дверь водителя, второй водила молча прям в кабине начинает лупить первого. Недолго, но пару раз приложился плотно, разбил нос. Сел и уехал. В маршрутке ахи-вздохи, "как можно!" и почему-то "человеку сейчас же ехать" - вроде как если б не ехать, то нехай... А я сижу и думаю. Бить людей конечно нехорошо. Дикость. Но! В другой маршрутке тоже люди! Возможно, кто то при торможении упал, ударился. Возможно, упадет в следующий раз. А те же, кто вопит "Что ты творишь" сами, оказавшись подрезанными, тут же выскажутся: "Морду таким бить надо!" Ведь если догнать и обматерить - через час забудет Шумахер недоделанный, а если вот так, втащить - уверен, не забудет. Но бить людей не хорошо... Дилемма...

В 80-е годы в Ейском Высшем Военно-Авиационном Училище Летчиков произошел забавный случай. Одна из пилотажных зон для курсантских полетов была расположена рядом с воздушной трассой. Курсант на самостоятельном полете увидел пролетающий почти рядом рейсовый Ан–24, решил повыпендриваться. Подлетел поближе, покачал крылышками (типа, вот я какой крутой!) и пошел. Каково было его удивление и удивление руководителя полетов, когда за ним приземлился тот же АН–24. Гражданский летчик оправдывался: «Подлетел военный истребитель, покачал крыльями и отвернул влево, что по международным правилам означает «За мной!». А у меня за спиной 40 пассажиров! Я и подчинился…».

Когда мне было 20 лет, под воздействием горячительных напитков я согласился на следующее утро ехать прыгать с парашютом. Ну вернее в 10 вечера я сказал свое твердое «нет», ближе к полуночи «может быть», а в два часа ночи, уже под занавес вечеринки, я выдал искусителям желанное «да хрен ли там, поехали».
В семь утра звонок и в трубке голос друга, мол, встал? Готов? Мы через полчаса заедем. Я конечно воткнул заднюю, но он был настойчив: «Ты обещал, поехали».
Я в те выходные гостил у мамы и сыновнее сердце нащупало путь к спасению: я встал и начал нарочито громко собираться, открывать и закрывать шкаф, греметь посудой. Сейчас, думаю, проснется, узнает куда я собрался и грудью встанет поперек двери, дабы не пустить деточку навстречу опасности и я смогу спокойно спать дальше.
Мама проснулась, выглянула из своей комнаты с вопросом, куда я собрался в такую рань в воскресенье. Я честно ответил.
- А, понятно, - зевнула мама и вернулась в кровать.
Я так прифигел, что тихонько собрался и отправился на аэродром.
Ну, зато я прыгнул с парашютом.

Летел я как-то в командировку в Москву. Рядом со мной у окна расположился какой-то мужик, который сразу же уснул. Мало ли, рейс ранний, может не выспался, может после вчерашнего не отошел. Бывает, словом. Когда стали разносить еду и напитки, очнулся на минутку и спросил:
- Какая станция?
- Копенгаген, - пошутил я, а он опять глаза закрыл.
Так до самой Москвы и спал, дебоши на борту не устраивал, как некоторые, никого не беспокоил, даже не храпел. Как говорится, ни фильм “Ирония судьбы” не снять, ни в Youtube не послать. А когда уже стали на посадку идти, он опять пробудился и сонно спросил:
- На какой вокзал прибываем?
- На Внуковский, - отвечаю, смеясь.
Только тогда он окончательно проснулся, осмотрелся и ошеломленно спросил:
- Так это – самолет?
- Ну да, – отвечаю, – самый настоящий самолет, “ИЛ-86”.
- Вот жена – стерва, взяла мне билет на самолет и ничего не сказала, - покачал головой мужик.
- Вы что, ничего не помните?
- Ни-че-го, – виновато ответил мужик.
А тут и самолет приземлился. И тогда я по-настоящему понял, что такое “автопилот”.

В то время служил я техиком на аэродроме. Один раз прибывает какая-то комиссия, то ли из округа, то ли из Москвы. И в состав комиссии входят несколько Ветеранов Великой Отечественной. Приходят, осматривают, головой кивают. В составе, как я и сказал, несколько фронтовиков- бодрятся, но видно, что старенькие. Вот комиссия двинулась дальше, а один задержался и говорит: «Сынок, можно я полетаю?» ( не помню какой там самолет был, но сверхзвуковой истребитель)
Я на задницу чуть не сел. Говорю: «Разрешение нужно!» А он мне: «Не беда, устроим» И на вышку: генерала такого-то. «Але, Семеныч, я тут полетаю слегка, добро?»
Видимо, разрешили. Ну ладно. Кое-как забрался он в кабину — годы-то уже дают о себе знать! Взлетел и как пошел финты накручивать! Полетал. Приземлился. С таким же трудом вылез из купола. Приковылял назад. «Спасибо тебе, сынок, уважил старика!» Рад стараться, говорю.
Он уж совсем уходить собрался и вдруг поворачивается и говорит: «Сынок, там в кабине…. на полу… под сиденыем… ты уж убери там… хорошо?» и поковылял себе дальше.
Я думаю про себя: «Наблевал, собака! Пердуна смерть поссать отпустила — а он туда же — летать захотел!»
Матерясь, залезаю в кабину, а там на полу пустая бутылочка коняка, «мерзавчик» их еще называли.
Вот тогда-то я и понял:
1. Что такое пилот «от Бога» и
2. Почему мы выиграли воину

У одной моей знакомой дочка 10 лет, перед полетом в Турцию спросила:
- А самолет может упасть?
- Да, дочка, случается, но редко.
- Хорошо бы он упал, когда мы обратно полетим...
- Почему?!
- Ну мы будем хотя бы отдохнувшие!

Ситуация нередкая

Городок у нас небольшой. Но мажоры на дороге присутствуют. Вот и со мной на днях приключилась ситуация нередкая.

Равнозначный перекрёсток. Мне из своей полосы нужно повернуть направо, но там пешеходный переход и по нему медленно двигается пара с детской коляской. Начинаю поворот, притормаживаю, пропуская их, и слышу возмущённый сигнал машины, уже поворачивающей из левой полосы в ту же сторону, что и я. Приоритет мой, но мужик, лихо обруливая меня, подрезает, успевает заметить демонстративно выставленный мной в окно «фак».

Едем дальше – он впереди. Разглядываю машинку, в душе слегка напрягаясь: "Тойота лэнд крузер прадо"... Ну, думаю, на крайняк прикинусь женщиной старой, больной, слегка в маразме. В общем, по пути нам, так за ним и еду.

Перед каждым пешеходным переходом крузак резко тормозит, короче, извращается, как может. Я женщина стрессоустойчивая, тормоза у машины хорошие, реакция у меня, несмотря на возраст, тоже ничего. В общем, прокатились по улице и разъехались каждый в свою сторону. Выдохнула...

Прошло дня три. Открывается дверь в кабинет (а я руководитель отдела из пяти человек), и моё высшее руководство, со словами «Знакомьтесь – это ваш новый сотрудник!» запускает в кабинет водителя памятной мне машинки... Моего прямого подчинённого с завтрашнего дня... Воистину, есть Бог на небе!

Гнали вертолет через Средиземное море. Пока летели, то да се, обледенение, встречный ветер, (ну, все, все, не буду тут про сложности плакаться) вообщем, спалили керосин. Когда пришли в пункт назначения, то лампочки сигнализации аварийного остатка топлива уже горели. А тут — гроза, ламца-дрица.
Над аэродромом висит "этажерка", — несколько самолетов кружат, кто повыше, кто пониже. Ждут улучшения погоды. А нам ждать нечего. У нас один вариант — садиться. И если повезет, то лучше всего на аэродром.
Ну, как садились рассказывать не буду (зачем я тут буду раскрывать секреты мастерства? Ха-ха. )
Сели. Как сели — сам не понимаю. Заливало так, что после посадки рулить не смогли, — ни черта не видно. Тропический ливень — это вам не трали-вали, как справедливо заметила заслуженная Верка Украины Андрей Михайлович Данилко. Но сели.
И тут слышу в эфире какой-то борт диспетчера вызывает: — Разрешите заход, уточните условия посадки.
Диспетчер в ответ сообщает, что на аэродроме гроза, видимость даже не нулевая, а с отрицательными значениями, ветер, болтанка и прочие прелести. — О"кей, — отвечает самолет. — Разрешите заход.
А надо сказать, что у них диспетчера не как у нас, они не запрещают посадку. Все на усмотрение экипажа. Но тут диспетчер уточнил: — Вы уверены, что хотите зайти в таких условиях? — Но ведь только что кто-то сел!
Секундная тишина. Видимо диспетчер подыскивал нужные слова, чтобы убедить экипаж в ошибочности принятого решения. Нашел и выдал в эфир самый убедительный аргумент: — It wаs Russiаn.

Сегодня в аэропорту. Стоим в очереди на выходе из гейта на посадку в самолёт. Перед мной — мама и мальчик, который явно нервничает перед полётом. Мама — мальчику: "Не волнуйся! Сейчас только еще раз проверят твой билет. Это для того, чтобы точно знать, что ты был на борту. Если самолёт разобьётся".

Несколько лет назад приятель летел из Штатов на Карибы местными авиалиниями. Причем белый в салоне был он один. Самолет попал в жуткую болтанку, чуть не упал, в конце концов сел почти аварийно.
Спрашиваю у него потом:
- О чем думал в эти минуты?
- О том, что опознать меня будет легко...

Дедушка на коняшке
У нас, в колхозе в 70е начало 80х работал дедок, "с приветом", работал в тракторной бригаде водовозом на коняшке. Так местный дурачок... Его в начале 70-х привезли родственники то-ли из Ейска, то-ли из Темрюка... Уже не помню точно. Потом кто-то из руководства проболтался... .
Он также работал на коняшке там у себя в колхозе - подай привези... Поставили его к летчикам на АН-2 - удобрения разбрасывали. То их на обед возил, то им масло, то воду, ну короче при них был. И постоянно их докапывал - Дай прокатиться? Ну они отшучивались, прикалывались - дурачок, что с него возьмешь... Потом один из летчиков прикололся, говорит - Мы на обед пойдем, а ты полетай пока. Сидят в столовой, кушают и видят самолет их взлетает и начинает крутить фигуры высшего пилотажа на КУКУРУЗНИКЕ... потом спокойно садится и из самолета выбирается этот дурачок, говорит - Слабоват движок! Тут-же прибежало начальство - менты, КГБ - угон самолета и т. д.
Оказалось он летчик морской авиации, герой войны. Пришел с войны, женился, трое деток жена, живи радуйся... Был пожар и вся семья ... . . Психика у него не выдержала... отправили в колхоз на легкий труд. Покрутили повертели и на верху решили - шум по поводу угона не поднимать, а его к родственникам отправили.
Летчики с этого "кукурузника" потом говорили, что они так летать не могут - их так не учили...

Дело было ещё во времена СССР...
Напротив здания аэропорта "Быково" с незапамятных времён стоял Ил-14 (типа - памятник) перед деревянной двухэтажкой лётного отряда, беленький весь такой. Идём однажды, видим, никто понять не может - руль направления стал серого цвета, а был белый. Не можем понять, кому пришло в голову покрасить отдельно в серый цвет руль направления. Стали узнавать. Нам сказали, что в Мячково, на тамошнем летающем Ил-14 повредили руль. Поискали, не нашли, решили с памятника снять, вроде как в хорошем состоянии. А битый руль подправили, замазали, только такой же белой краски, которой был покрашен самолёт-памятник, не нашли, вот и покрасили, какой была, т.е. серой.

Папа рассказывал. Отправили его как-то в составе группы авиационных инженеров в Москву. Прибыли в аэропорт, все дела сделали, после работы зашли в бар, после чего вернулись в аэропорт лететь обратно.
Проходят через служебный КПП, а там в тот момент был начальник охраны. Благодушно их оглядел и говорит:
- Сразу видно, командировочные инженеры. Поработали, отдохнули, расслабились. А мы тут недавно нарушителя поймали. Говорит, что инженер, а сам, сволочь, трезвый! Тут-то мы его и взяли. Проверили документы - и правда нарушитель.

Во времена СССР в нашем полку был самолет ИЛ-22.
Расскажу военную тайну - фактически это был популярный гражданский
самолет ИЛ-18, переделаный советской военщиной в летающий командный
пункт. Разные генеральские шишки в самолете летают, попивают коньяк и,
глядя в иллюминатор, руководят нижеразбегающимися солдатами и офицерами,
аки глас небесный.

Аккумуляторы - а разговор пойдет о них - в этом самолете стоят в
специальном отсеке внизу фюзеляжа. Попросту говоря - прямо под брюхом
самолета. И лючок в этом отсеке не сбоку, а снизу.
Очень неудачное место.
Доставать их оттуда - это я вам скажу задача не для слабонервных.
Надо было залезть по пояс в узкий отсек, снять крепление батареи и
потом, вытягивая ее на себя, одновременно приседать вниз, держа
аккумулятор на вытянутых руках у себя над головой. И потом в этой пятой
позиции "сдавающегося в плен фашиста-аккумуляторщика" аккуратно
спуститься вниз по хлипкой стремянке.

Добавлю - всего батарей было четыре. Действие сие происходило обычно на
ветру, а часто и в темноте. Периодически с бодуна. Но всегда при весе
аккумулятора около 25 кг!
Представили себе картину?
А теперь представьте, как его обратно ставить!

Так вот, любимая шутка Коли Балыбердина, служившего на ИЛ-22
борт-электриком и по долгу службы регулярно выполнявшего это рискованное
гимнастическое упражнение, была такой:
- Слыхал, в аэропорту на ИЛ-18 борт-электрика током убило?!
- ?????
- Аккумулятор на голову упал...

В.Х.

Созрел я тут на покупку Тойоты-Камри. Правда, скорее морально, чем материально, но уже начал почитывать «из ног в ноги» и прицениваться. И вот в субботу еду по Кутузовскому, а передо мной как раз нужная мне Тойота и листочком сзади, где отчетливо видно «Продаю», а дальше я не разглядел. Прибавляю газ, а на Тойоте оказался какой то лихой водила. Мало того, что гонит под 130, да еще и перескакивает из полосы в полосу. Ну а мне же приспичило цену и год увидеть, ну я и рву за ним (на своей Хонде). Тем временем показался поворот на Минскую улицу, куда мне надо было сворачивать. Но ведь я же не прочитал все. Прибавляю еще газку и уже перед самой окружной таки настигаю Тайоту и пристраиваюсь за ней. После чего вижу нужную мне надпись целиком: ПРОДАЮ ВАЗ 2104....

Как то летом. Конец рабочей недели, договорились с мужиками после работы захватить снасти, сесть на восьмичасовую электричку и на рыбалку! После смены встретились, отметили это дело по-стограмм, сели и поехали. Ехать надо два часа. Ну, пока ехали, еще раза четыре по-стограмм... Приехали, вышли, идти пешком километров восемь. Ну, естественно, "За приезд!" Стемнело, дошли — луна светит, река блестит. Поставили палатки на полянке, покидали прикормку, закинули донки, по-стограмм и легли спать... 
Утром просыпаюсь от звука "Бж-ж-ж-ик!... Бж-ж-ж-ик!". Ничего не понимая, открываю палатку, картина: На обочине шоссе стоят наши палатки, по шоссе разбросана прикормка, поперек дороги — донки, и машины: "Бж-ж-ж-ик!"... "Луна светит, река блестит...".

Напомню анекдот про чукчу.
Чукча тащит добычу, моржа, за хвост, Клыки цепляются за землю. Тяжело,
однако. Встречный ему говорит: Тащи за клыки - так легче. Хорошо, легко,
однако, но с каждым шагом все дальше родная яранга.

История.
Сегодня, в порядочный дубак, проезжая по шоссе, вижу на обочине
встречной полосы картину: четверо упитанных, краснощеких ментов в теплых
полушубках, упершись в капот, толкают свой "газик" вперед задом (в
салоне никого не осталось).
На вопрос:
- Что делаете?
отвечают:
- Завести хотим.
- А почему задом наперед, со стороны капота толкаете?
отвечают:
- Наше отделение в той стороне.

Знакомый рассказал. Обучили его некоторым автотрюкам. В том числе полицейскому развороту, перепрыгиванию через ямы, езде на двух колесах...
Но предупредили, чтоб он ни в коем случае не демонстрировал такие вещи на трассе.
Однажды едет он по МКАДУ в крайнем левом и чувствует надвигающуюся автоподставу. Дело было еще до ОСАГО, подобное было распространено. Сзади догоняющий миганием фар требует уступить, а другой сбоку готов резко ускориться, чтобы при перестроении ты врезался в него, оказавшись при этом виноватым.
Товарищ ставит свою машина на два колеса. И спокойно в таком положении едет дальше. И, как его предупреждали. Все, кто рядом, увидев начавшую переворачиваться машину, впадают в панику, и начинают делать какие-то резкие движения. В результате эти автоподставщики или просто слетели на обочину, или попали под проходящую рядом фуру. Деталей уже не помню. Или то вообще были не автоподставщики...
К чему бы это. Наверное, к тому, что на любого неадеквата на дороге (шашечника, подрезальщика, автоподставщика...) всегда может найтись еще больший неадекват. Надеюсь, осознание этого, хоть кого-то хоть от чего-то удержит.

В советские времена ведь как было - от каждого по возможности, каждому -
по рангу. Как положено по инструкции.
Вот, например, в военной авиации - у каждого своя пайка в столовой была.
У кого техническая, у кого летная, а у кого реактивная.
Ну техническая - это понятно, для технарей. А разница между летной и
реактивной заключалась в том, что летная была для летчиков, летающих на
поршневых самолетах (АН-2, ИЛ-14 и т.п.), а реактивная - для пилотов
реактивных самолетов.
Собственно, сама разница была небольшой - масла там побольше у
реактивщиков, может жиров и углеводов еще - не знаю точно.
Но главная разница заключалась в том, что на завтрак реактивщикам давали
два вареных яйца, а просто летунам - одно.
Так вот, в одном полку, где на вооружении стояли реактивные Су-17, к
звену управления был приписан старенький АН-2 - для разведки погоды и
прочих сношений с другими полками.
И летчик с этого АН-2 имел в части устойчивое прозвище, на которое он
даже уже и не обижался, полученное от девчат-официанток, накрывающих
столы в летной столовой: ЛЕТЧИК С ОДНИМ ЯЙЦОМ.

В Петербурге городские общественные дилижансы впервые появились в 1840-х годах благодаря предприимчивости директора 1-го кадетского корпуса барона К. А. Шлиппенбаха.

Появление этих омнибусов сделалось событием дня, очень понравилось публике, и каждый считал своею непременною обязанностью прокатиться в них, чтобы, заплатив гривенник за проезд по Невскому, иметь возможность поговорить со знакомыми о впечатлениях, испытанных при этом путешествии.

Успех этого предприятия, дешевизна и удобства путешествия в омнибусах сделались известными императору, и он пожелал лично убедиться в этом. Гуляя однажды по Невскому и встретив дилижанс, он сделал знак остановиться и влез в него. Хотя было тесно, но место нашлось, и государь доехал до Адмиралтейской площади.

Здесь он хотел выйти, но кондуктор его остановил:

— Позвольте получить гривенник за проезд?

Николай Павлович оказался в затруднительном положении: денег с собою он никогда не носил, а из спутников его никто не решался или, быть может, не догадался предложить ему свой кошелек. Кондуктору пришлось поверить в долг русскому царю.

На другой день в контору дилижансов камер-лакей доставил десять копеек с приложением двадцати пяти рублей на чай кондуктору.

Поделился я с сослуживцем, бывшим командиром подводной лодки, ответами моих детей на вопрос: "Может ли человек летать?". Один сказал: "Может, но только один раз", а второй: "Летать может, не может приземляться". Ну улыбнулись, он и говорит: " А вот высшее командование точно летать может". "Как?". Дальше его рассказ...
Все комиссии, которые приезжали в наш военный городок, однозначно водили на экскурсию на атомную подлодку. И самое сердце атомохода, реакторный зал, оставляли на десерт - после 3-4 часового лазания по всем отсекам и закоулкам. И вот, наконец, они в зале - относительно просторно, можно собраться уже и кучкой, присесть на удобно расположенный в центре то ли столик, то ли пуфик, неважно что. А командир по-прежнему что-то рассказывает о каких-то системах, приборах, командах, зануда. А им-то уже не терпится закончить официальную часть проверки. Наконец кто-то из них обязательно не выдерживает и спрашивает: "А сам-то реактор где?". "А вы на нём и сидите!". ВОТ ТУТ ОНИ И ВЗЛЕТАЮТ!

Случай этот произошел с моим соседом. Приболел он как-то чем-то вроде ОРЗ, но не знал чем именно. Кашель был ужасный, температура не вставала, его родители даже в универ не пускали, совсем плох был. Тогда еще эпидемия была очередного какого-то гриппа. В общем, перепугались все тогда конечно не на шутку. Проболел он дома несколько дней, принимал там антибиотики из тех, что советуют по ящику, однако улучшений не было. На шестой день отправился он в студенческую больницу сдавать анализы. Уже с результатами анализов пришел он к терапевту, отдал карточку, бумажки все, сел рядом и ждет указаний от врача. 
Терапевт берет карточку и начинает ее листать и произносит: 
– Оооо, ну все, капец, полная ж*па. 
Берет в руки документы с анализами и говорит: 
– Ну все ужас, что теперь делать? А ведь еще совсем молодой. 
Друган мой испугался жутко, и, заикаясь уже спрашивает: 
– Доктор, что там? Неужели все так серьезно? 
На что лекарь отвечает: 
– Да серьезней некуда. Я очки дома забыл, а без них вообще не видно ничего.

Рассказала подруга.
Иду я зимой в магазин, скользко, а я спешу. Смотрю на лестнице старик со
своей старушкой - руки друг к другу тянут, он внизу, она наверху уже. Я
без слов, хвать старичка за руку, он такой легкий оказался, и втаскиваю
его наверх, и уже развернулась дальше бежать - спешу ведь - и слышу:
"Девушка!!! Миленькая, нам ведь вниз надо, мы из магазина возвращаемся!!!"
Пришлось их в другой конец переправлять.
Тара.

Лет семнадцать назад один крендель срочную службу служил на аэродроме, где базировались бомбардировщики стратегического назначения. Объявили какие-то серьезные учения, самолетам — вылет с боевым комплектом. Приехала комиссия во главе с каким-то заслуженным боевым генералом (героем войны), с ним — офицеры штаба.

Команда на взлет. Генерал сидеть в бункере отказался — типа я хочу все глазами вблизи видеть. В общем, вся комиссия стоит где-то у взлетной полосы. Взлетает здоровенный бомбардировщик с ядерным боекомплектом, и вдруг — какая-то хрень, очень похожая на бомбу, от него отваливается и начинает прыгать по взлетке.

Вся комиссия в страхе прыгает в канаву, только один генерал как стоял, так и стоит, и при этом хохочет. Хрень попрыгала и успокоилась. Офицеры штаба вылезли из канавы все грязные, как свиньи. Спрашивают:

— Товарищ генерал, а если бы эта бомба взорвалась? Почему вы не спрятались?

А он говорит:

— А смысл прятаться? Она же ядерная.

Рассказано моим другом, так что за достоверность можно ручаться.
Работает он помощником медсестры в госпитале и часто дежурит по ночам.
Вот в одну такую ночь ему пришлось присматривать за одной больной.
Возраст ее был записан где-то в районе 80 лет, такой божий одуванчик.
И эта бабуля никак уснуть не может, все ворочается и громко маму зовет.
Дело происходит ночью, почти все на этаже спят, поэтому моему другу
надо было как-то ее успокоить. Вот он и начинает ей говорить:
"Не волнуйтесь, успокойтесь, Вам надо отдохнуть, поспать. Вы сейчас
в госпитале, Вам здесь помогут", и так далее. Она его выслушивает,
а потом опять начинает маму знать. Ну ему это надоело, и он ей мягко
так говорит: "Успокойтесь, мама не придет. Она уже давно умерла."
Бабуля в слезы: "Как умерла? Бедная мама." Потом она замолкла,
ушла в себя, в-общем лежит тихо, никого не беспокоит.
Утром, под конец смены, мой друг наблюдает такую картину: по коридору
еле передвигает ноги еще одна старушка с цветами. С виду ей лет 100
можно дать. Он к ней осторожно так подходит и спрашивает, вы мол куда
идете? А она отвечает: "Я дочку пришла проведать - она у вас в щестой
палате лежит".
Чем это посещение закончилось мой друг не знает, так как он немедленно
смылся с работы от греха подальше. После этого он с больными старается
общаться как можно реже, и слова при этом очень тщательно подбирает.

Ехал я как-то днем в метро... Напротив сидели две девушки, а рядом с
ними - не слишком трезвый мужчина. Он спросил одну из девушек:
- Скажите, сколько времени?
- Пол четвертого!
- Девушка, у вас часы неправильно идут!
- Может быть...
Тут двери вагона открылись, мужчина встал, пошел к выходу, в дверях
обернулся и сказал:
- Если бы сейчас пол четвертого было бы, метро бы уже не ходило! Сейчас
еще часу ночи нет!
После того, как все отсмеялись, одна из девушек добавила:
- А ведь он сейчас на поверхность выйдет, и подумает, что в Ленинград
попал, на белые ночи!

Я больше не буду!

Прошлой зимой идем с ребенком (16 лет ребенку) вечером домой. Мороз, ниже 20. Поперек дороги лежит старик. Лет за 70 сильно. Седой весь, борода растрепанная. Посмотрели - спит. Растолкали, поставили.
- Отец, ты че?! Замерзнешь!
- М-м-му-у-у-у...
- Адрес свой скажи.
- Не помню...

Поворачиваем его вокруг оси.
- Местность знакомая?
- Да.
- Где твой дом?
- Туда.

Ведем (несем) в указанном направлении.
- Дальше куда?
- Туда... Туда... Здесь... Лифт не работает.

Тащим на 5 этаж...
- Вот!

Звоним в дверь. Открывает еще один старик, борода раза в три длиннее. Долгим злобным взглядом сверлит то, что мы принесли, потом орет:
- С"ка! Опять нажрался!
Наш попутчик делает плаксивое лицо:
- ПА-А-АП! Я БОЛЬШЕ НЕ БУ-У-У-ДУ!!!