Цитата на тему: Я знаю, что после моей смерти на моюЯ знаю, что после моей смерти на мою могилу нанесут кучу мусора, но ветер истории безжалостно развеет ее! Всё решает послевкусие. Во всём. Всё зависит от того, что почувствуешь после. После общения, после поцелуя, после ссоры, после кофе, после взгляда. Это "после" во многом является определяющим. Сталин и министр иностранных дел Франции Пьер Лаваль обсуждали, сколько дивизий каждая из сторон смогла бы выставить против Германии. Затем Лаваль попросил «сделать что-нибудь для поощрения религии и католиков в России. Это так помогло бы мне в делах с папой». «Ого! — воскликнул Сталин. — Папа! А у него сколько дивизий?» Вы видите мою одежду, но не мою душу. Вы знаете мое имя, но не мою историю. Самое печальное - вам этого достаточно. Петербург я начинаю помнить очень рано – в девяностых годах… Это Петербург дотрамвайный, лошадиный, коночный, грохочущий и скрежещущий, лодочный, завешанный с ног до головы вывесками, которые безжалостно скрывали архитектуру домов. Воспринимался он особенно свежо и остро после тихого и благоуханного Царского Села. Ты считаешь, что я бросаю на ветер свои деньги, а я считаю, что ты бросаешь на ветер свою жизнь. Главный урок истории заключается в том, что никто не извлекает уроков из уроков истории. У каждого есть своя история, и она ничем не лучше, не хуже истории ближнего. Главное — научиться уважать истории друг друга. Для этого им не обязательно быть рассказанными. Все в жизни к лучшему. И если от вас отвернулись люди, значит, жизнь просто избавляет вас от мусора. - Я был бы нерадивым пастухом, если бы мою овечку, мою любимую овечку, оставил без защиты возле волчьего логова. Всё-таки утро прекрасно, оно не безжалостно, как ночь, заставляющая вспоминать то, что хочешь забыть. Однажды Сталину доложили, что у маршала Рокоссовского появилась любовница и это — известная красавица-актриса Валентина Серова. И, мол, что с ними теперь делать будем? Сталин вынул изо рта трубку, чуть подумал и сказал: После очищения истории ото лжи не обязательно остается правда, иногда — совсем ничего. Как хорошо, что некого винить, Однажды во время обсуждения хлебопоставок, в начале 30-х годов, секретарь одной из областей сострил, говоря о том, что его область не может поставить больше зерна: Я никогда тебя не отпущу насовсем, ты часть моего прошлого, часть моей тени. Другой ее стороны. Той, что несет в себе все мои «почему», что придает смысл моей жизни. Той, что сделает меня бесстрашной к своей старости, ведь я прожила эти счастливые моменты, а значит все было не зря. Не врывайтесь в мою жизнь... Если не собираетесь остаться... Гости мне не нужны, после вас в душе тяжело убираться. Человек может всю жизнь прожить в одиночестве. А что, может. Но все-таки кто-то ему нужен кто бы его зарыл, хотя могилу он себе может выкопать сам. Любовь сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь. Российские женщины загнали в могилу десять миллионов мужчин. Этого Гитлер не сделал. Этого Ельцин не сделал. ...мне не раз приходилось убеждаться, что иметь одного настоящего друга иной раз важнее, чем кучу родни. Люди почему-то страдают о том, что после смерти их не будет. Но почему же они не страдают о том, что их не было до рождения? Возьми меня с собой спать, в самый сонный сон, я буду лежать очень тихо: только сердце (которое у меня — очень громкое!). Слушай, я непременно хочу проспать с тобой целую ночь — как хочешь! — иначе это будет жечь меня (тоска по тебе, спящем) до самой моей смерти.
Лучшие цитаты прошлых лет
|
